Вот по реке луна рассыпает браслеты свои

Вот по реке луна рассыпает браслеты свои
и в полыни на ящерицах ездят кузнечики —
плачь и гадай, любимая, — цвет твоих слез в пыли —
цвет нашей жизни и платьев твоих на плечиках.

Что ж не гадаешь? Монета зависшая не
значит, что жизнь головою к закату клонится:
мы переходим в качество и вполне
это докажем текстами и бессонницей.

Ночью, во время, что взято у смерти взаймы,
в улицах, где с фонарями болтают пьяницы,
надо смотреть, как много бывает тьмы,
если тебе пока белый свет не нравится.

Кто из шинели вышел, кто-то из чешуи,
кто из грехов, отпущенных в мир с котомкою,
куртуазным изломам жизнь смертью противостоит,
маяковскому хамству — зажжённой лучиной тонкой.

Если же на языке перегорели слова
и на людей мы пеплом неслышным дунули —
это не значит, что только душа мертва,
но ещё то, чему имени мы не придумали.